Республика Бурятия – интервью с директором турфирмы Улан-Удэ «Спутник-Бурятия»

Как обстоят дела в туристской отрасли Республики Бурятия, рассказывает Андрей Измайлов, коммерческий директор турфирмы Улан-Удэ «Спутник-Бурятия» и председатель правления Бурятского республиканского союза туриндустрии.

Чем отличается турбизнес в Бурятии от других регионов? В чем наша специфика?

Регионы делятся на две категории: есть отправляющие – это крупные города, индустриальные центры с высоким уровнем жизни. Они ориентируются на выездное направление. Наш регион и подобные ему (к примеру, Алтайский край, Камчатка) - с небольшим населением, но с прекрасной природой - ориентируются на внутренний и въездной туризм. Большая часть жителей Республики Бурятия проживает на селе и не имеет возможности куда-то выезжать. Поэтому мы и не можем сегодня быть в числе лидеров в выездных направлениях. Я имею в виду зарубежные страны с формированием больших программ авиачартеров, круизных проектов. Но зато природа нас наградила прекрасным ландшафтом и Байкалом. Благодаря этому туризм у нас продолжает жить и работать.

Улан-Удэ, как город, в котором проживает почти половина населения Республики Бурятия, не делает погоды в выездном туризме?

У нас было несколько чартерных программ. Из Улан-Удэ вылетали рейсы во Вьетнам, Таиланд и Турцию. Это первый опыт. Буквально год-полтора они поработали, но сказать, что приносили большой доход, достаточно сложно. Сейчас чартеры ушли от нас. Оказалось, что наше население не настолько платежеспособное, чтобы постоянно заполнять чартеры. Чтобы чартерная программа состоялась, нужно совершить не менее шести вылетов туда-обратно. Если по какой-то причине такой рейс срывается, то туроператор и авиакомпания очень рискуют.

Однако рейсы осуществлялись регулярно... Возможно, есть еще какая-то причина?

Да. Наши туристы в какой-то степени оказались сами виноваты в этой ситуации. В погоне за акциями и скидками они выжидали до последнего дня вылета, желая приобрести совсем дешевые билеты и путевки. А это делает рискованной работу главного туроператора – он не может быть уверенным, заполнится все-таки борт или нет. Для того, чтобы рейс состоялся, существует определенный лимит. Допустим, в самолете 150 кресел, 80 из них должны обязательно быть заняты пассажирами. Когда операторы не видят этого, они находятся в подвешенном состоянии. Естественно, нервничают, предупреждают наших турагентов, те пытаются объяснить это клиентам, но клиенты хотят отдыхать не за 40 тысяч, а за 18. Они пытаются заскочить на подножку в последний момент в надежде сэкономить. Все это и сыграло для нас отрицательную роль – чартеры отменили.

Можно надеяться, что они еще вернутся к нам?

Республиканский союз туриндустрии совместно с компанией «Метрополь» подготовил обращение к руководству Pegas touristic с просьбой вернуть Анталью на наш рынок летом. Надеюсь, что в ближайшее время руководство компании его рассмотрит и примет мудрое решение. Оснований для того, чтобы считать, что этот рейс не будет заполнен, думаю, нет. Анталья занимает лидирующую позицию на «пляжном» направлении. Сейчас рейсы осуществляются через Иркутск. Наши компании, конечно, на этом что-то зарабатывают, но для людей усложнились условия поездки. Ведь чартеры – это нерегулярные рейсы и их часто переносят. Многие, кто летал через Иркутск, знают эту особенность, когда прилетаешь за пять-шесть часов до рейса, вдруг выясняется, что он откладывается на семь часов и приходится искать ночлег.

Многие туристические проекты воплощаются в Республике Бурятия с помощью государства. Как выстроены отношения турбизнеса с властью?

В последние годы появились деньги на развитие туризма. Власти субсидируют часть затрат на строительство туристических объектов, финансируют участие в выставках, есть другие формы стимулирования. Строительство наших туристических зон финансируется из федерального бюджета, ведь главная задача государственных органов – создать инфраструктуру, которая позволила бы затем привлечь инвесторов. Здесь мы видим реальную поддержку. Наш регион выхватывает самые лакомые кусочки, и многие завидуют тому, что в Бурятию приходят серьезные деньги и благодаря этому улучшается инфраструктура.

Если говорить о недостатках, то хочется, чтобы федеральные деньги на строительство турзон использовались более продуктивно с точки зрения инвесторов. Средства осваиваются несколько прямолинейно.

Основные затраты, связанные со строительством и дальнейшей работой любого туристского объекта – это эксплуатационные, в частности, на электроэнергию. Сезон у нас короткий, а здание нужно содержать весь год, в итоге существенно возрастают затраты. Поэтому хотелось бы, чтобы в турзону привлекались энергосберегающие компании со своими технологиями. Сегодня, как никогда, требуется использование альтернативных источников энергии. Когда инвестор поймет, что может экономить и получать электроэнергию дешевле, чем если бы он подключился к традиционной электрогенерирующей компании, тогда увидит определенные плюсы, заходя на участок.

Как оцениваете ход работ в «Байкальской гавани» и есть ли, на ваш взгляд, перспективы у этого проекта?

«Байкальскую гавань» нужно рассматривать в комплексе, включая наш климат с очень коротким летом. Но, если есть чем занять туристов вне летнего сезона, то они поедут. Люди ведь едут в Финляндию и на Аляску. Бизнес должен организовать различные формы проведения досуга. Есть и административный способ решения проблемы сезонности. Это, к примеру, конгрессный туризм – направление, которое активно развивается. К нам охотно приезжают на семинары, совещания, съезды, но они почему-то проводятся всегда только летом, то есть в тот период, когда туристы сами охотно едут. Почему бы не перенести эти мероприятия на другие сезоны?

Подобные подходы, даже еще радикальнее, в мире уже применялись. В Японии во время кризиса 70-х годов правительство увидело, что туризм в стране умирает. В итоге приняли решение, согласно которому, чиновникам на 10 лет запретили выезжать в другие страны на время отпуска. Таким образом, они поддержали свою туриндустрию.

А как развивается проект «Великий чайный путь»?

Это прекрасный проект со сложной судьбой. Идея о создании зародилась еще в середине 90-х годов. Проект получил хорошую оценку в тех странах, через которые он проходит. Он начинается в Китае, движется по территории Монголии, к нам заходит через Кяхту и уходит через Иркутск далее - почти до Москвы. Сейчас создаются условия, появились первые туристы, которые движутся по маршруту. Но усилий местных органов власти, туристических ассоциаций, туроператоров явно недостаточно. Для реализации проекта нужно, чтобы в него включились другие регионы. Впрочем, есть и опасения, что Китаю интереснее вся Центральная Азия, чем отдельно взятые Забайкалье и Сибирь. Там в любом проекте окажутся задействованы сразу несколько стран. Будем ждать.

Как вы относитесь к тому, что в Бурятию приходят крупные федеральные туристские компании?

Их пока единицы, несколько лет у нас работает Pegas touristic. Но все зависит от экономической ситуации. Сейчас мы не представляем интереса для крупных операторов, однако, по мере развития туризма они появятся. В ближайшее время рывка не предвижу, а со временем количество крупных туроператоров будет увеличиваться.

В связи с явным экономическим спадом в стране возможно ли банкротство местных турфирм?

Мы первыми чувствуем любые изменения в экономической ситуации. Туристический рынок в Бурятии не очень мощный. Туризм по интересу у населения находится на пятом-шестом месте. Все обращают внимание на то, что поток снизился. Вероятность, что кто-то не сможет выжить, на рынке существует.

Что ждет туристический рынок Бурятии этим летом?

Внутренний туризм вероятнее всего сохранится на уровне прошлого года. Наши объекты размещения всегда хорошо заполняются за счет гостей из соседних регионов. Нынче, когда поездки по зарубежным направлениям становятся дороже, эта тенденция может стать еще сильнее. А на выездном направлении поток может существенно снизиться.

Лариса Ситник