Легенды Байкала

Ангарские бусы

Кого в глубокую старину считали самым славным и могучим богатырем, которого все боялись, но и почитали? Седого Байкала, грозного великана. А славился он еще и несметными, бесценными богатствами, которые стекались к нему со всех сторон от покоренных им и обложенных данью - ясаком - окрестных богатырей. Насчитывалось их более трехсот. Собирал ясак верный слуга Байкала - богатырь Ольхон, у которого был крутой и жестокосердный нрав.

Неизвестно, куда бы девал с годами всю добычу Байкал и сколько бы он ее накопил, если бы не его единственная дочь Ангара - синеокая, капризная и своенравная красавица. Очень огорчала она отца своей необузданной расточительностью. О, как легко и свободно, в любой миг расходовала она то, что собирал ее отец годами! Бывало, журили ее:

- На ветер бросаешь добро, зачем это?

- Ничего, кому-нибудь да пригодится, - говорила Ангара посмеиваясь. - Люблю, чтоб все в ходу было, не залеживалось и попадало в хорошие руки.

Сердцем была добра Ангара. Были у Ангары и свои любимые, заветные сокровища, которые она берегла с малых лет и хранила в голубой хрустальной шкатулке. Часто подолгу любовалась она ими, когда оставалась в своей светлице. Шкатулку эту Ангара никогда и никому не показывала и ни перед кем не открывала, а поэтому никто из дворцовой челяди не знал, что в ней хранится. Знал только один, Байкал, что шкатулка эта была доверху наполнена волшебными бусами из многогранных драгоценных камней самоцветов. Удивительную силу имели эти сокровища! Стоило только извлечь их из шкатулки, как они загорались такими яркими могучими огнями необычайной красоты, что перед ними меркло даже солнце.

А почему Ангара не торопилась надевать на себя волшебные украшения, призналась она только своей няне Тодокте:

- Вот появится у меня любимый друг, тогда и надену. Для него.

Но дни проходили за днями, а друга по душе не находилось. И вскоре Ангара крепко заскучала. Все вокруг томило и огорчало ее. От былого игривого нрава красавицы ничего не осталось.

Заметил Байкал такую перемену в дочери и догадался: жениха ей хорошего надо, свадебку пора сыграть. А за кого отдашь, если она еще никого не полюбила!

И решил он оповестить всю окружавшую его знать о том, что хочет выдать дочь замуж.

Желающих породниться с Байкалом оказалось много, но Ангара всем им отказывала. Разборчивой оказалась невеста! По ее выходило, что этот умом недалек, тот лицом не вышел, третий - статью. Байкалу уже не только Ангару, но и всех молодых богатырей стало жалко.

Много ли, мало ли прошло времени, но однажды во владения Байкала приплыл такой нарядный струг, каких здесь никогда не бывало. А привел его молодой витязь Иркут, окруженный большой важной свитой. Ему тоже захотелось попытать счастье.

Но Ангара и на Иркута глянула равнодушно, поморщилась:

- Нет, не надо мне и этого!

Делать нечего - хотел, было повернуть Иркут обратно, но Байкал остановил его:

- Не торопись, погости у меня немного.

И устроил в честь гостя, который понравился ему, небывалый пир. И длился он несколько дней и ночей. А когда наступил час расставания, Байкал сказал Иркуту на прощание:

- Хоть Ангаре ты и не пришелся по душе, но мне люб. И я постараюсь, чтобы ты был моим зятем. Надейся на меня.

Слаще меда принял эти слова Иркут и отплыл к себе обрадованным. Байкал с этого дня начал осторожно уговаривать Ангару, настаивать, чтобы она согласилась выйти замуж за Иркута. Но она и. слушать об этом не хотела. Бился-бился Байкал, видит - ничего не выходит, надо повременить со свадьбой. Но твердо затаил в себе решение: уважить Иркута, настоять на своем.

Но вот подошел большой летний праздник - сурхарбан, на который каждый год стекалось к Байкалу много народу. О, как богато и торжественно обставлялся этот праздник!

Уже начались состязания, когда последним появился на празднике потомок гордого богатыря Саяна могучий и славный витязь Енисей, который сразу обратил на себя внимание всех присутствующих. В стрельбе из лука, в борьбе и в скачках он далеко превзошел всех богатырей - званых гостей Байкала.

Ловкость и красота Енисея поразили Ангару, и она не отрывала от него глаз, сидя рядом с отцом. Енисей тоже сразу же был очарован красотой дочери седого Байкала. А потом подошел к ней, поклонился низко и сказал:

- Все мои победы - тебе, прекрасная дочь Байкала!

Байкал лукаво улыбнулся:

- Значит, не мне, а ей, Ангаре? - и покосился в сторону дочери. А Иркута, находившегося в свите Байкала, даже передернуло от ревности.

Слова Енисея очень польстили Ангаре. Приятнее ей еще не доводилось слышать, и она пришла от них в восторг. Вот за таким она пошла бы хоть на край света!

Кончился праздник, люди стали разъезжаться по домам. Кинув прощальный взгляд на Ангару, покинул владения Байкала и Енисей.

И с той поры Ангара еще более заскучала. Байкал забеспокоился.

"Уж не по Енисею ли тоскует дочь моя?" - с тревогой подумал он, и это опасение не давало ему покоя. Но обещание свое - выдать дочь за Иркута - решил выполнить. И как можно скорее!

И однажды Байкал, вызвав к себе Ангару, заявил ей прямо:

- Вот что, дорогая дочь! Лучшего жениха, чем Иркут, я тебе не советую искать, соглашайся!

Но Ангара снова воспротивилась:

- Не надо мне его! Лучше уж одна до старости лет жить буду! И убежала прочь. Упрямый Байкал в сердцах затопал на нее ногами и крикнул вслед:

- Нет, будет по-моему!

И тут же приказал Ольхону глаз не спускать с Ангары, чтобы она не вздумала убежать из дому.

Но Ангара и не думала о побеге. Ей просто захотелось побыть одной, чтобы никто не мешал ей думать и мечтать о любимом.

И вот однажды она подслушала разговор двух чаек, которые восторженно отзывались о голубой прекрасной стране, где властвует Енисей.

- Как там хорошо, просторно и свободно! И какое счастье жить в такой стране!

Ангара загрустила пуще прежнего.

- А разве у меня нет сил? И разве я не хочу приносить всем счастье? Вот бы и мне попасть в ту голубую страну, и вместе с Енисеем жить свободно, и стремиться дальше и дальше, к неведомым просторам, чтобы всюду сеять такую же свободную светлую жизнь. О, для этого я не пожалела бы и свои волшебные бусы!

Заметил терзания дочери Байкал и отдал новое повеление Ольхону: заточить Ангару в скалистый дворец и держать ее там до тех пор, пока она не согласится стать женой Иркута. Ничем не смогла помочь своей любимице и няня Тодокта.

Упала Ангара на каменные плиты скалистого дворца - мрачной темницы, горько заплакала, а потом успокоилась немного, раскрыла перед собой хрустальную шкатулку с волшебными бусами, и они ярким сиянием осветили ее лицо.

- Нет, ни перед кем я их не надену, кроме Енисея! Да и людей еще одарю!

Захлопнула шкатулку Ангара и взмолилась перед Ольхоном, чтобы тот выпустил ее, а когда тот и слушать не стал, обратилась к своим друзьям - большим ручьям и малым:

- Милые вы мои, родные источники! Не дайте мне погибнуть в каменном плену! Суров мой отец, но запрета его я не боюсь и хочу к моему возлюбленному Енисею! Помогите мне вырваться отсюда на волю!

Услышали мольбу Ангары большие ручьи и малые и поспешили на помощь затворнице - стали подтачивать и пробивать каменные своды скалистого дворца.

А Байкал послал к Иркуту гонца с тем, чтобы тот немедленно прибыл к нему.

- По истечении ночи сыграем свадьбу, - передавал Байкал витязю.

Крепко спал в ту ночь утомленный хлопотами Байкал. Вздремнул немного и понадеявшийся на крепкие затворы дворца верный страж - богатырь Ольхон.

Ручьи же и ручейки между тем завершили свое дело - расчистили выход из темницы. И Ангара бежала. Хватился Ольхон - нет Ангары. Как гром, раскатились окрест его тревожные вопли. Вскочил на ноги и Байкал. А когда узнал, что произошло, ему самому стало не по себе, и он страшным голосом закричал беглянке вслед:

- Остановись, дочь моя! Пожалей мои седины, не покидай меня!

- Нет, отец, ухожу я, - удаляясь, откликнулась Ангара.

- Значит, ты не дочь мне, если хочешь ослушаться меня!

- Нет, я дочь твоя, но не хочу быть рабой. Прощай, отец!

- Погоди! Ты видишь - я весь исхожу слезами от горя!

- Я тоже плачу, но плачу от радости, что избавилась от гнета. Теперь я свободна!

- Замолчи, неверная! - гневно вскричал Байкал и, видя, что теряет дочь навеки, схватил в руки скалу и со страшной силой бросил ее вдогонку беглянке, но было поздно...

Напрасно бушевал и свирепствовал Байкал, напрасно метался по горам Ольхон - они уже не смогли ни догнать, ни удержать беглянку. Все дальше и дальше уходила она, прижимая к груди заветную шкатулку. Мечта о встрече с любимым окрылила Ангару, и ей захотелось от радости свободы поделиться с людьми самым дорогим, что имела,- волшебными бусами. Остановилась на миг Ангара, огляделась вокруг. Как прекрасно было здесь! Открыла она хрустальную шкатулку, достала связку волшебных бус и бросила ее себе под ноги со словами:

- Пусть загорятся здесь огни жизни, огни счастья, огни богатства и силы!

И побежала дальше. И вдруг увидела она впереди себя скачущего наперерез всадника. Это был Иркут, он спешил преградить путь своей нареченной невесте. Собрала Ангара все свои силы и прорвалась, пробежала мимо него. Иркут остался ни при чем и заплакал от горечи и досады.

Теперь Ангаре бежать стало гораздо легче и спокойней. Да и радости прибавилось, и она снова кинула на своем пути связку бус со словами добрых пожеланий.

Так и бежала она, радостная и щедрая. А когда завидела вдали Енисея, то, вынув из шкатулки самые красивые волшебные бусы, надела их на себя. Такою и встретил ее могучий пригожий красавец, славный витязь Енисей. И бросились они в объятия друг к другу. Хоть уговору между ними никакого и не было, а вышло так, будто ждали они этого часа давным-давно. И вот он настал.

- Теперь нас уже никакая сила не разлучит, - сказал Енисей. - Будем мы с тобой в любви да согласии жить-поживать и другим того же желать.

От слов Енисея сладко стало на душе у Ангары и еще радостней забилось ее сердце.

- И я буду тебе на всю жизнь верной женой, - сказала она. -А волшебные бусы, что я для тебя держала и которые привели меня к тебе, мы раздадим людям, чтобы и они получили от этого радость и счастье.

Енисей взял Ангару за руку, и они вместе пошли по голубой солнечной дороге...

Много лет прошло с тех пор. Слезы Байкала, Ангары, Енисея и Иркута, пролитые ими от горя и от радости, превратились в воды. И только все бесчувственное всегда бывает подобно камню. В большой камень превратился неумолимый богатырь Ольхон, не знавший, что такое слезы. Камень поменьше, что кинул когда-то в Ангару Байкал, люди прозвали Шаманским. А добрые пожелания Ангары исполнились: там, где были брошены ее рукою волшебные бусы с камнями-самоцветами, разгорелись большие и яркие сильные огни жизни, выросли города, окрепло людское счастье. И таких городов будет еще больше.

Тут и сказке конец, а дело - всему венец.

Суво

Старики кто как говорили, откуда появилось название деревни Суво, что недалеко от Баргузина стоит. Один престарелый тунгус название по-своему объяснил. Тунгусы в верховье Баргузина не извечно живут. Еще задолго до них здесь кочевали разные народы, но о них никто не помнит. Ушли те далекие народы из Баргузинской долины в то старое время, когда начали сюда сначала чуди приходить, а потом тунгусы стали подкочевывать, орочоны и баргуты. После них русские стали появляться. Но это было уже совсем недавно, лет триста тому назад.

Название рекам, горам и местам больше всего здесь тунгусы давали, потому что их больше было здесь, чем других народов. Про название деревни Суво много рассказов ходит, но самое верное из них вот что. Когда-то около озера Котокель жило много тунгусов. Жили они вокруг озера, ловили рыбу, били зверей и так проживали годы. Тунгусы в те годы шибко плодовиты были, потому что холода сильные стояли, а они холод любят. Когда началось потепление, тут они вымирать стали, род за родом совсем с земли сходили. Тепло ведь всякую заразу множит, а спастись от нее раньше нечем было.

Вот в то время, когда тунгусов народилось много, жить вокруг Котокеля тесно стало, начали они помаленьку да потихоньку вверх по Баргузину подниматься. Баргузинская дорога широкая, притоков у Баргузина уйма, и вот по этим притокам и разбрелись тунгусы. Они люди выносливые, место познают скоро, тунгус никогда в тайге не заблудятся, из любой глухомани выберется прямо туда, куда ему надо. Чутье у них такое, знают они, где что растет, чуют, где звери водятся, куда надо на охоту идти, а где нечего зря ноги ломать. Про их дела здесь каждый знает, за то тунгус тут уважением пользуется.

Вот один такой тунгусский род шел много дней по левому берегу Баргузина и увидел тропинку, которая тянется по притоку в гору. Вывела та таежная дорожка тунгусов к горам. Степи и болота тунгусы не любят, что им там делать, скотом они в ту пору не занимались. У самого подъема в гору тунгусы остановились, поставили юрты и пошли проверять, куда же дорожка дальше идет. Вскоре тунгусы вернулись и сказали своему князьку, что таежная дорожка обрывается здесь недалеко от горы, а дальше идет дремучая тайга, куда еще, видать, не ступала нога человека. Князек подумал и сказал:

— Суво.

Это значит по-тунгусски конец дороги. Все тунгусы, которые стояли около князька, разом повторили: "Суво, суво, суво". С тех пор, кто знает, сколько лет прошло, но за этим местом закрепилось название Суво. Еще до прихода русских все тунгусы говорили, что река Суво и место Суво были найдены и впервые обжиты князцом Шонинго, который славился среди всех людей своей силой к отвагой. На память о тунгусах на том самом месте, где когда-то стоял князец со своими тунгусами, выросло русское село.

Село зародилось больше двухсот лет тому назад. Дело было так. Из Верхнеудинского острога убежали два казака Миссеркеев и Козулин. Не по душе они пришлись казачьему атаману, отказались они ему службу нести, на цареву казну работать. Вот они взяли и ушли. Долго ли ходили казаки по тайге, но попали на реку Баргузин, а тут и встретились они с беловодскими тунгусами. Посоветовали тунгусы русским казакам поселиться в местности Суво около самой реки. Река тут тогда текла бурная, всякой рыбы в ней было столько, хоть руками бери. Приглянулась местность Суво Миссеркееву и Козулину, в родню с тунгусами вошли и начали тут строиться, детей растить. Зажили мужики своей жизнью, никому тут они поклоны не били, сами себя хозяевами считали.

Пошли добрые вести гулять по белу свету, что далеко за Баргузином поселились казаки и живут себе припеваючи. Дошел слух о них и до заудинскнх казаков, и потянулись они один за другим в Суво. Стала деревня расти изо дня в день и так скоро разрослась, что мало стало берегов реки, пошли мужики строиться по склонам сопок. Зазеленели сувинские хлебные поля, появились табуны коней, стада коров. Зажил народ там, где только что тайга шумела да волки выли. Вот какая история у русской деревни Суво!

Запись 1947 года Магай слышал это предание несколько раз, когда он охотился в Баргузинском районе Республики Бурятия, где находится данное село. В изложении Магая предание стало более распространенным и более логично объясняет, как образовалось село, и почему оно было названо "Суво".

Баргуджин

Так оно раньше было или не так, но старики давно говорили, что название Баргузина от баргутов идет, от одного слова, наверное, от монгольского. Едва ли есть богаче земля, чем баргузинская. Тут тебе и всякая рыба, звери — каких только нет,— птица любая водится, трава растет до самого пояса, кругом леса. А что больше человеку надо? Скота держи, сколько хочешь, зверя и птицу бей, сколько душе угодно, и разукрасить себя можешь золотом, потому что оно почти по каждой речке здесь есть.

Когда в эту долину попал человек, наверное, из монголов, то за ее разные богатства он назвал ее баргутской землей, это значит по-монгольски "богатый край". Когда народ прослышал, что на свете есть такая богатая страна — баргузинская земля, то он и тех людей, которые там уже жили, прозвал баргутами. Вот и получилось так, что и народ, и та земля прозвались одним именем "баргут", а буряты выговаривали это слово "баргуджин".

Русские попали в Сибирь в то время, когда о Баргуджине знали все народы, которые в ней жили. Услышали о нем и русские и поняли, что так называют землю, которая тянется от Байкала к Якутску. Но так называть ту землю русским было неудобно, язык заплетается, и прозвали они ее Баргузином, так как-то проще и выговорить легче.

Записано от Ф.Е. Горбунова, село Максимиха Баргузинского аймака Республика Бурятия, 1937 год.

Читкан

Село Уро появилось раньше Читкана. Когда уже в Уро было несколько домов, русские о Читкане ничего не знали, они около своей деревни земли распахивали, а на охоту оставалось мало времени. Вот когда они здесь немного обжились, то начали ходить на охоту. Но охотничьи места русские плохо знали, и вот тунгусы им подсказали, чтобы они охотились не к северу от Уро, а к югу. Один тунгус русским сказал: "Тут богатые озерки есть, рядом с Кулутаем, там читкан водится. За один вечер можно набить читканов — на много месяцев хватит".

Тунгус все рассказал и отвел нескольких русских к тому месту, где читканы. Русские посмотрели на то место и спрашивают тунгуса: "А где же читканы?" "Вот они",— ответил тунгус и показал на стаи уток, чирков и другой мелкой водяной птицы.

С тех пор уринцы прозвали те места, где они били птицу, Читканом. Лет двести, а может, больше назад в Баргузин пришло много ссыльных, мужики их приняли в свое общество. Они пожили в нем недолго, а потом надумали откочевать на охотничьи уринские места. К тому времени все русские знали, что те места зовут Читканом.

Так за деревней это название и осталось. Теперь мало про это кто знает, тунгусы отсель откочевали, старики поумерли, и спросить некого, откуда нашу деревню Читканом стали называть. Только мои старики хорошо помнили, что Читканом ее прозвали тунгусы оттого, что тут раньше много разной птицы водяной били.

Недаром наших стариков, которые в Читкане жили, еще лет сто тому назад водными птицами называли. Да и теперь еще некоторые это помнят, только не добьются, откуда такое прозвище пришло.

Записано от Алексея Иннокентьевича Гончарова, село Читкан Баргузинского аймака Республика Бурятия.

Бый-гал

Якуты, как они сами говоря, раньше жили около Байкала. Потом, когда там тесно стало жить и зверя меньше начало водиться, они задумали кочевать вглубь тайги. Так шли они, шли и дошли до края света, дальше уже некуда было идти. Началась вечная ночь, и тайга кончилась.. Тут на краю тайги,. Перед океаном они остановились на житье. Потом якуты все вспоминали про свою хорошую жизнь на Байкале. Когда русские пришли в Сибирь, якутов около Байкала уже не было, к тому времени они все укочевали на край света, где теперь живут. Русским якуты все твердили, на юг и восток, дескать, идти надо, а здесь делать нечего. Тогда русские спросили:

- А что там такое, что вы нам туда советуете ехать?

- Там Бый-Гал, около него все богатства таятся: золото, серебро, соболь, да всего не перечислить.

- Что-то за такое Бый-Гал? - спросили русские.

- Великое богатое море, - ответили якуты.

Русские поняли Бый-Гал по-своему, и когда пошли к нему, то стали говорить, что идут к Байкалу - морю. Вот так-то от якутов русские прозвали наше море Байкалом.

Записано от Якова Николаевича Суворова, бывшего рабочего Ленских золотых приисков, Иркутская область, город Иркутск, 1936 год.

Возникновение Хамар-Дабана

Как возникли Саяны, я уже вам говорил. Такие горы, как Саяны сотворились не маленькой силой, от той силы, наверное, вся земля дрожала. Да, маленькая сила их бы во век не создала. Тогда, наверное, так было: прорвалась та сила из Земли, а копилась она, может, миллионы лет, все сразу наружу выбросила, и Саяны готовы. Когда Саяны остыли, в Земле еще сил осталось немало, они разошлись в разные стороны и начали по всей дороге толчками поднимать над собой землю. Но это уже была не та сила, которая работала на Саянах. Вот так небольшими толчками подземная сила шла от Саян ближе к восходу солнца и на своей дороге поднимала землю. Та, где толчок был сильнее, там горы повыше поднялись, там, где он был поменьше, там седловина осталась.

Словом, горы от Саян на восток на горбатый нос начали походить, за что буряты их прозвали "Хамар-Дабан". Через много лет, как Хамар-Дабан возник, на него с равнины нанесло ветром много земли. Горы были невысокими, поэтому они покрылись землей. Все щели, которые получились от толчков, когда поднималась земля в гору, занесло землей с долин.

Солнце не шибко выжигало землю на Хамар-Дабане, и скоро она покрылась лесом. Потом в лесу развелись звери и птицы, туда, ближе к горам, прикочевали люди, они стали жить-поживать и добра наживать.

Записано от Василия Васильевича Кобелева, село Тунка Тункинского аймака Республика Бурятия, 1939 год.

Ушканьи острова

Кто может знать, когда это было? Да никто, пожалуй, не помнит. Много годов с той поры утекло, на равнинах за это время горы выросли, на низинах глубокие озера разлились, на камнях лес вырос. Стоял в ту пору Байкал спокойно, так тихо, что вода не шелохнется, как зеркало, от берега и до берега гладь блестела. Иногда только утром рано, на зорьке, рыба плескалась. Но Байкал на то не сердится, любит он разную живность и, как отец, дает ей пищу.

Долго ли в тиши и неге жил Байкал, о том только он один знает. И вот нежданно-негаданно навалилась на Байкал страшная буря. Такой бури еще Байкал не видывал. Покрылась вода Байкала страшными пузырями, стал, кажется, он выше прежнего и норовит разлиться по прибрежным падям и низинам. Осердился старик Байкал на бурю и сказал:

— Не зли меня, не одолеть тебе старика, не разогнать тебе по сторонам мою светлую водицу, не осушить тебе мой дом родной.

А буря и слушать старика не хотела. Знай гуляет себе и гуляет по гребням волн, которые поднялись уже с высоту скал.

— Не справиться тебе, старик, с моей силой,— говорит буря,— я моря и океаны вздымаю, тайгу валю, вековечный лес корчую, скалы рушу, а тебя расплескаю, как лужу, осушу, как каплю.

После таких дерзких слов Байкал пришел в ярость. Зло силы придает. Расправил свои могучие плечи Байкал, вспомнил он про своих сыновей и дочерей, набрал силу в свою богатырскую грудь и давай бороться с бурей. Скалу за скалой начал воздвигать вокруг себя, за скалами стали горы подниматься. Видит буря, что со стариком шутки плохи и так просто его не одолеть, призвала она себе на подмогу ветры Култук и Баргузин. Силы у бури сразу прибавилось. Тогда Байкал на хитрость пошел и начал путь буре преграждать подальше от берега. Со дна, стали подниматься скалы, их столько поверх воды поднялось, что солнце заслонять они начали. Ударится со всей силой буря о скалы и назад откатывается, на берег уже она слабая приходит.

Вот так и появились в Байкале скалы назло бурям, на радость берегам, которые они охраняют. Ну, а раз скалы появились, то потом их позаносило песком и илом. Из года в год скалы обрастали и так разрослись, что превратились в острова. Вот такой один остров и прозвался Ушканьим. Почему его так назвали? Про это я вам сейчас расскажу. Остров этот удался больше других, на нем скоро появился лес: сосняк, березняк, листвянка, осинник, а кустарнику и названия нету. Ягод тут родится столько, что хватит на всю байкальскую воду кисель ягодный сварить. А еще богат остров багульником и цветами. Под осень на острове от аромата дыхание захватывает.

На острове свой климат, своя погода стоит, и нигде такой вокруг Байкала нету. Когда кругом осень, везде все вянет и замерзает, на острове все цветет, куда только глаз хватает, везде зелено: ягоды дозревают, багульник второй раз цветет, распускается. Узрели о таком острове ушканы — значит, по-сибирски, зайцы — и повалили они гуртом на остров. На что уж ушканы трусишки и то, когда надо, так вплавь пускаются и на остров попадают. Столько там ушканов расплодилось, что некуда было ступить.

Но ведь и человек не дремлет, он тоже хитер. Разузнал, что на острове природа богатая, и пробрался на него. Люди диву давались, как много ушканов здесь живет. Так и прозвали остров Ушканьим. Потом ушканы развелись и на маленьких островках, что рядом с большими стоят. Теперь и эти маленькие острова тоже Ушканьими называют.

Много лет тому назад наши деды и прадеды хотели обжить эти Ушканьи острова, но не подошли они для бытья: зима с летом тут не в ту пору подходят, как вокруг Байкала. Хотели мужики хозяйство развести, да мочи не хватило, да и нужды в том не было.

Ушканьи острова народ испокон веков бережет, и живность там сохраняется самими охотниками. Рассказывали старики, как давным-давно несколько воров наповадились на остров ушканов изводить. Охотники промеж собой условились старика нанять, чтобы он на острове все живое хранил. Больше ста лет жил старик на острове, воров всех поизвел, детям своим, внукам и правнукам наказал: "Как лисица около своей норы не охотится, так и вы берегите вокруг себя все живое. Без природы человек голый, а голышом долго не проживешь".

Записано от промыслового сибирского охотника Якова Мироновича Сокольникова, 1871 года рождения, малограмотного, поселок Нижнеангарск Северо-Байкальского аймака Республика Бурятия, 1939 год.

Волшебные рога Огайло

В одном бурятском улусе Подлеморья жили два брата-близнеца Гамбо и Бадма. С ними находилась и мать Аюна. Их пятистенная юрта внутри вся была украшена рогами сохатых, козерогов и северных оленей. Гамбо славился как самый искусный, смелый и выносливый охотник, а вот Бадма с детских лет лежал на шкурах без движения, болел какой-то неведомой болезнью, и за ним нужен был уход.

А как любил Гамбо своего брата! И Бадма отвечал ему любовью, но часто жаловался:

- Смогу ли я когда-нибудь быть полезным тебе и матери?

- Не беспокойся, Бадма, придет время - и ты выздоровеешь, я верю в это.

- Нет, Гамбо, видно, мне никогда уже не подняться. Лучше умереть скорее, чем быть вам в тягость.

- Не говори так, Бадма, не обижай меня и мать. Терпи! Всему свое время.

Вот как-то раз Гамбо собрался на охоту и сказал брату:

- Хочу добыть тебе свеженинки-баранинки. Не скучай без меня.

А было это в ту пору, когда в тайге и гольцах Баргузинского хребта водилось много снежных баранов-аргали, на которых и охотился Гамбо.

Долго шел он на этот раз таежной звериной тропой, пока она не привела его в ущелье между скал. И тут одного из снежных баранов он и увидел на скале.

Какой это был крупный, стройный и могучий баран! Голову его украшали большие толстые и завитые рога, кольца на которых показывали, что барану немало лет. Ведь каждый год на рогах прибавляется по кольцу, и чем больше становятся рога, тем они тяжелее.

Вскинул ружье Гамбо, прицелился и выстрелил. Но что это?

Баран только повернул голову в сторону охотника и остался стоять на месте. Гамбо выстрелил второй раз - баран лишь встряхнул головой, спокойно огляделся и стал взбираться еще выше в горы.

Гамбо опешил. В меткости своей он никогда не сомневался, а тут - на тебе! Было отчего прийти в замешательство. И он решил, что это заколдованный, неуязвимый баран.

- А ты верно определил,- услышал Гамбо голос с вершины утеса.- Тебе одному посчастливилось увидеть Огайло, любимца хозяйки баргузинской тайги Хэтен.

Глянул вверх Гамбо и еще больше удивился, увидев на месте, где только что стоял снежный баран, красивую молодую девушку в шкуре рыси.

- Ты кто такая? - осмелев, спросил Гамбо.

- Я - Янжима, прислужница Хэтен,- ответила девушка. - И я тебя предупреждаю: не гонись за Огайло, он тебе все равно не достанется. Зря будешь стараться. Да и зачем? Ты и так, без рогов Огайло, здоров и силен, как богатырь.

- А при чем здесь эти рога? - насторожился Гамбо.

- Не притворяйся, будто не знаешь, - усмехнулась Янжима. - Тебе хочется добыть их, чтобы стать самым сильным и могущественным из людей.

- Не понимаю, - смутился Гамбо.

- И понимать тут нечего. Огайло носит волшебные рога, они налиты целебными соками, способными даровать человеку здоровье и богатырскую силу. А сам Огайло, пока носит их, неуязвим. Так что уходи отсюда, пока цел.

Сказала это Янжима и скрылась в расщелине утеса. Постоял немного в раздумье Гамбо и покинул ущелье. Этого и ожидала Янжима. Взмахнула она желтым платочком, и в тот же миг на небе появилось белое серебристое облачко, а на нем - неписаной красоты девушка в одеянии цвета утренней зари и в серебристых мехах. Спустилась она с облака на землю и спросила девушку в шкуре рыси:

- Что скажешь, Янжима?

-О, лучезарная повелительница, обладательница всех богатств баргузинской тайги, прекрасная Хэтен! Я должна тебе сообщить, что здесь появился смелый охотник, который гоняется за твоим Огайло. Он может заарканить его или достать петлей!

- Ему нужны волшебные рога барана? - задумчиво произнесла Хэтен. - А вдруг это злой человек? Ты, Янжима, не должна допустить, чтобы рога Огайло достались охотнику.

И Хэтен вернулась на свое облако.

Домой Гамбо вернулся огорченным, хотя и добыл, как обещал Бадме, баранины-свеженины. Его удручало то, что он упустил снежного барана с волшебными рогами! Ведь они могли бы поставить брата на ноги!

"А все-таки я его добуду!" - дал себе слово Гамбо и приступил к сборам.

Перед тем как отправиться к баргузинским гольцам, Гамбо дал наказ Аюне:

- Береги, мать, Бадму, ухаживай за ним, обнадеживай.

Взял Гамбо с собой необходимые для лова снасти и пошел берегом Байкала. И тут сразу же подул ветер, да такой сильный, что идти стало невозможно.

"Какая-то сила препятствует мне", - подумал Гамбо, но назад и шагу не сделал, вперед прорывался. Где ему было знать, что это Янжима приступила к делу!

Кое-как Гамбо достиг густого соснового бора, но тут его схватили крючковатые ветки сосен и, чтобы поднять Гамбо выше, сами вытянулись - даже корни наружу повылезали. А песок с берега засыпал глаза Гамбо. Заскрипели, затрещали сосны, раскачали охотника и бросили его далеко в море, а сами так и остались стоять на корнях, как на ходулях.

Упал Гамбо в холодные воды Байкала и погрузился на самое дно. Откуда ни возьмись появились глубоководные голомянки - прозрачные как стекло рыбки, и стали они со всех сторон щипать и хватать охотника. Не растерялся Гамбо, собрал голомянок в стаю и приказал им поднять себя на поверхность. А тут плавали нерпы - байкальские тюлени. Гамбо подкрался к самой большой из них, ухватился за ласты, и та благополучно доставила его на берег.

Отправился Гамбо дальше. Миновал густой темный лес, вышел в светлый распадок. Идти на просторе стало веселее. Но к вечеру над распадком нависла черная тяжелая туча. И вокруг стало пасмурно. Поглядел вверх Гамбо и ужаснулся: у тучи оказалась большая лохматая голова с глубокими, тускло мерцавшими глазами и приплюснутым носом. И заговорила эта голова глухим устрашающим голосом:

- Вернись назад, строптивый охотник, или я - Вечерняя Туча - оболью тебя сейчас так, что ты промокнешь до костей и за ночь окоченеешь до смерти!

Гамбо рассмеялся:

- Не пугай, не боюсь тебя!

В ответ сверкнула молния, ударил гром, и туча разразилась небывалым водяным потоком. Такого дождя Гамбо еще не видел, но страху не поддался. Разделся он и всю ночь растирал свое разгоряченное тело. Под утро дождь стих, но внезапно появился густой туман. И у тумана оказалась большая голова с выпуклыми серо-пепельными глазами и толстым белесым носом и молочно-белыми волосами. И заговорила эта голова скрипучим холодным голосом:

- Я - Утренний Туман - повелеваю тебе, дерзкий охотник: уходи отсюда или я задушу тебя!

И пухлые руки тумана потянулись к шее Гамбо.

- Нет, не дамся я тебе! - вскричал Гамбо и стал бороться с туманом. Час, другой боролся - не выдержал туман, уполз в горы.

На небе появилось белое серебристое облачко, а на нем - сама Хэтен, вся в розовом.

- Зачем тебе, храбрый и сильный охотник, понадобились волшебные рога моего Огайло? Ты и без них - богатырь богатырем! - обратилась она к Гамбо.

"О, так это же сама Хэтен, хозяйка баргузинской тайги!" - догадался Гамбо. Ответил чистосердечно:

- Не для себя, для брата больного стараюсь.

- Это хорошо, - просияла Хэтен.- Забота о других - похвальна. Значит, ты - хороший человек! А как тебя зовут?

- Гамбо, охотник Подлеморья.

- Так продолжай же свои поиски, Гамбо. Сказала так - и повернула облако назад, уплыла дальше к гольцам.

- О, прекрасная повелительница Хэтен! - такими словами встретила госпожу девушка в шкуре рыси.- Я все делала для того, чтобы этот упрямец-охотник отступился от задуманной затеи, но его не останавливают никакие преграды!

- Они бессильны против него, - задумчиво произнесла Хэтен. - И я признаюсь тебе, Янжима: мне нравится этот охотник. Сила его покорила меня. Я люблю сильных и благородных людей.

- Что ты говоришь, прекрасная Хэтен! - возмутилась Янжима. - Неужели ты допустишь, чтобы этот пришелец стал обладателем волшебных рогов Огайло? Они же принадлежат только тебе!

- Верно говоришь, Янжима. Но что я могу поделать! Я полюбила этого смелого, сильного охотника.

- Хэтен, одумайся! - вскричала Янжима.- Ведь одолеть его - это в твоих силах... Достоин ли он твоей любви?

- Да, достоин! - твердо сказала Хэтен. - И пусть он стремится сюда, посмотрим, что будет дальше.

Гамбо между тем шел и шел через буреломы и лишайники, через бурные стремительные потоки и каменные россыпи к заветной цели. Показалось знакомое ущелье. Глянул на утес Гамбо и обомлел: на нем стоял, как и прежде - спокойно, тот самый неуязвимый снежный баран.

"Огайло! - воспрянул духом Гамбо.- Ну, теперь ты не уйдешь от моего аркана,- заговорил Гамбо.- Я скраду тебя во что бы то ни стало и вернусь с волшебными рогами к брату: быть ему здоровым и сильным!"

- Не утруждай себя напрасно, Гамбо,- послышался из расщелины голос Хэтен.- Подойди ко мне, я сама подарю тебе волшебные рога Огайло.

Чего-чего, а этого никак не ожидал Гамбо! Едва владея собой от волнения, он послушно поднялся на утес.

- Не замечаешь перемены? - спросила Хэтен охотника, кивая на Огайло.

На голове барана красовались обыкновенные рога, а волшебные держала в руках Хэтен.

- На доброе дело и доброму человеку добра не жаль.

- О, как ты сама добра, Хэтен, - осмелел Гамбо. - И как я тебе благодарен! Чем же я смогу отплатить тебе за твою доброту?

- А может, она и для меня обернется добротой, - загадочно сказала Хэтен. - Ведь благодарна-то и я!

- Кому же?

- Моему Огайло!

Хэтен подошла к снежному барану и обняла его за шею.

- А ему-то за что? - спросил Гамбо.

- За то, что он привел меня к встрече с тобой.

Взмахнула Хэтен желтым платочком, и облако опу